Виртуальная экскурсия по Восточной Пруссии

«Старая немецкая школа Вальдвинкель»

Частный музей «Старая немецкая школа Вальдвинкель», воссоздающий атмосферу народной школы Восточной Пруссии, открылся в поселке Ильичёво Полесского района почти пять лет назад. За прошедшее время благодаря стараниям создательницы Инессы Савельевны Наталич его удалось официально зарегистрировать, а также поведать сотням туристов удивительную историю здания, построенного в 1890 году.

Дом восстанавливали по фотографиям, удалось спасти даже черепицу на крыше: каждый кусочек отчищали, просушивали. Будущие экспонаты музея собирались постепенно: во время ремонта находили старые чернильницы, обломки грифельных досок. Что-то приносили соседи, привозили раритеты и немцы. Раньше этот посёлок назывался Вальдвинкель — „лесной уголок“. Сейчас — Ильичёво. В Восточной Пруссии в каждой деревне до войны была народная школа, которая давала обязательное восьмилетнее образование. В Полесском районе располагались 92 штуки. А сейчас только пять. Перед вами одно из этих учебных заведений — ему уже 124 года. В одной части этого здания проводились занятия, в другой — жили учителя

За зданием школы располагалось спортивная площадка, так как физическому развитию в Восточной Пруссии уделялось очень большое внимание.

Слева от школы находится надземный погреб. В нём хранились продукты питания, которыми кормили детей. Такие погреба в народных школах конструировали для учителей. На весь Полесский район осталось всего два из них: этот и в Беломорском (бывший Гинденбург). Внутри всё выглядит так же, как 124 года назад; есть вентиляция — помещение не замерзает и не затапливается.

Это коридор школы .Дисциплина была очень строгая, никто не опаздывал. Занятия начинались в 7 часов утра. Сначала сюда заходили учащиеся 1 — 4 классов. Здесь раздевались и вешали одежду на крючки. На входе проверялась чистота. Затем заходили дети с 5 по 8 класс и следовали в другой класс.

С улицы дети приходили в деревянной обуви. Здесь её снимали, а в класс шли в носках — настолько чисто здесь было. Каждому ребёнку родители вязали тёплые шерстяные носки или гольфы.

Скамейки в отреставрированном помещении стоят в три ряда. Воссоздать их помогал герр Хайберманн — ученик школы, живший в соседнем доме. На стене в окружении портретов висит серая доска — точно такого же цвета, как оригинальная, старая. Рядом кафедра — таких же форм и размеров.

Там, где раньше располагался ещё один класс, теперь – экспозиция музея, посвящённая первым переселенцам. В каждом классе училось примерно по 45 – 50 человек. И на все предметы был один учитель.

В немецкой народной школе учились 8 лет: с 6 до 14 лет. «Выпускным» для немецких детей был обряд конфирмации — вступления в церковную общину. Учебный год начинался 1 апреля. Обучение велось в первую смену, во второй половине дня дети помогали родителям по хозяйству. Система была сначала пяти, затем (с 1940-х) шестибальной, причем «кол» считался высочайшей оценкой, а «шестерка» обозначала «знания хуже некуда». Поэтому дети, когда хотели ответить, поднимали не руку, как у нас, а указательный палец. Основными предметами были религия, физическая культура и языки.

В первый учебный день все дети приходили в школу с большими красивыми кульками сладостей в руках — бывало размером в рост. Однако в школе кулёк не вскрывали и не делились его содержимым. Ребёнок мог и не знать, что внутри. Потому что кулёк лишь демонстрировал, что родители подготовили его школе. А уже дома, когда его вскрывали, был настоящий сладкий праздник. Каждого ребенка с кульком ставили под эту табличку и фотографировали, чтобы затем сделать красивую открытку.

Самый ценный экспонат музея - это школьный атлас. Его привёз один из здешних учеников, таким образом вернув его в родные стены спустя 70 лет. В нём есть фотографии с высоты полёта дирижабля со всего мира.

Большинство экспонатов музея — довоенные. Это методические указания, классическая литература Германии, учебники. Таблица умножения в народных школах состояла из двух частей: маленькая и большая (в большой умножались числа от 10 до 20).. Учебный год длился 42 рабочих недели. На каникулы (пасхальные, летние и рождественские) отводилось всего 70 дней. Школьников аттестовывали раз в полгода и оценки заносили в специальный журнал.

Родительских собраний до войны не было. Работать учителем было очень престижно, это была самая уважаемая профессия после лесничего и бургомистра. Поэтому хорошее поведение основывалось на уважении к преподавателю. И на наказаниях. Традицией считалось наказывать девочек прутьями по рукам. Было не принято жаловаться родителям. Наоборот, за это могло попасть и от мамы. Считалось, что учителя били только за дело.

Мальчиков били по-другому. Круглой палкой. Ребёнка вытаскивали за кафедру, клали его голову между ног учителя и лупили по попе. Если провинилось много детей, то всех серийно били за первой партой. Дети, конечно, мухлевали — подкладывали под одежду что-то мягкое. Но по звуку удара учитель всё понимал.

Учителей не допускали в народные школы без музыкального образования и своего инструмента. Большое внимание в школах уделяли краеведению. Раз в месяц был день путешествий — обязательная была экскурсия куда-либо. Куда только они ни отправлялись: на Косу, в Кёнигсберг, бывали в Замке, в Кафедральном соборе. На чём же они ездили? Была густая сеть железных дорог и узкоколеек. Садись в поезд и доезжай до Кёнигсберга.

Вот по таким Ордерам получали первые переселенцы жильё. 1 августа 1946 года в Гвардейск (Тапиау) прибыло два первых эшелона: один — из Мордовии, другой — из Чувашии; они прошли пешком 42 километра. Всего за тот год появилось 3.5 тысячи переселенцев. А немцев здесь оставалось 8 тысяч — в 2 раза больше, чем русских. Им приходилось уживаться вместе до октября 1948 года. Но военная власть говорила немцам уходить из своих домов, освобождать их для переселенцев. И немцы уходили туда, где можно было выжить — поближе к воде.

Во втором зале представлена послевоенная история Полесского района: стенды о первых переселенцах, раритеты вроде старинной толкушки для масла, желобов для муки, личных вещей переселенцев.

Эти жернова спасали жизнь нашим переселенцам. Ведь получку давали раз в году, и только зерном. Есть трудовая книжка: впервые они получили деньги в 1950 г.: 27 руб. 40 коп. Бабушки рассказывали про страшный голод: умирали целыми семьями. В это же время восстанавливали колхозы.

Вопрос для слушателей. На этом фото представлены ворота в школу. Эта школа находится в г. Полесске и функционирует до сих пор. Как вы думаете, почему ворота в школу сделаны именно так? ( Потому что большие предназначались для отличников, а маленькие – для двоечников, которые должны были кланятся, чтобы пройти на территорию школы).

«Анхен из Тарау»

Едва ли найдется в современной Калининградской области другой довоенный храм, с которым было бы связано столько загадок и мистических совпадений, как с кирхой в поселке Владимирово – бывшем немецком Тарау. Кирха в Тарау была построена (по некоторым данным, на искусственно насыпанном холме) то ли в 1350 году, то ли на десяток лет позже. И уже в 1365-м оснащена органом, чем могло похвастаться не каждая сельская церковь Пруссии. Культовое сооружение назвали в честь Святой Екатерины (Катарины) Александрийской, установив на фронтоне ее статую.

Святая Катарина родилась в Александрии в 287 году. После обращения в христианство увидела во сне Христа, который вручил ей кольцо, назвав своей невестой. Воодушевленная девушка пришла в языческий храм во время праздничного жертвоприношения, которое совершал император Максимин, и призвала его оставить прежнюю веру. Пораженный то ли смелостью, то ли дивной красотой христианки, Максимин пригласил ее во дворец для дискуссии с многочисленными философами. А когда те оказались побеждены, приказал их сжечь. Катарину же высекли и заключили в темницу.

Посетившая пленницу императрица Василисса, сопровождавший ей военачальник Порфирий и 200 воинов обратно вышли уже новообращенными христианами. Максимин привычно казнил всех. После очередного отказа девушки вернуться в язычество ей отрубили голову. По преданию, из раны вместо крови вытекло молоко.

По общепринятой легенде, Анна родилась в 1615 году в семье местного пастора Мартина Неандера из Тарау. В 1636 году Анхен вышла замуж за молодого пастора Иоганна Портациуса из Тремпена (ныне поселок Новостроево Озерского района), незадолго до этого закончившего теологический факультет Альбертины. Венчание происходило в кирхе Святой Катарины в Тарау. На венчании присутствовал известный кёнигсбергский поэт Симон Дах, который сразу же влюбился в Анхен и вскоре написал стихи, которые позже, когда на них была положена музыка, стали знаменитой песней "Анхен из Тарау". Настолько знаменитой, что ее смело можно было бы окрестить народной.

Надо сказать, что на самом деле все было несколько прозаичней, но, может, в чем-то и интересней. Для начала немного расскажу о Симоне Дахе, личности в то время довольно известной. Ведь в конце концов он долгое время был профессором поэзии в знаменитой Альбертине, а затем стал и ректором этого университета. В Кёнигсберге он поступает студентом в Альбертину, где сначала учится на теологическом, а затем переходит на факультет «изящных искусств», где изучает древние языки, поэзию и риторику. На жизнь же 20-летний поэт зарабатывает тем, что пишет стихи "на случай", принимая заказы от всевозможных организаций и частных лиц. И его стихи становятся все более популярны, число заказчиков неуклонно растет. Всего им было написано более полутора тысяч подобных произведений. Симон Дах пишет стихи на праздничные мероприятия, на торжества, на открытия лавок, на дни рождения и именины, посвящения друзьям, родственникам, коллегам, он пишет стихи поздравления и стихи прощания, стихи на погребение и стихи на свадьбы и венчания... Вскоре Симон Дах, вместе со своим другом композитором Генрихом Альбертом, органистом Кафедрального собора Кёнигсберга, основывают поэтический кружок "Ревнителей бренности", который объединяет многих поэтов и музыкантов того времени. Члены кружка чаще всего собирались в "Тыквенной хижине", так они называли сад Генриха Альберта, что располагался на берегу реки Преголи на острове Ломзе (сейчас в Калининграде на этом месте построена так называемая "Рыбная деревня"). А "Тыквенной хижиной" сад прозвали потому, что больше всего у Альберта произрастало тыкв, на которых богемная публика, как пишут, любила царапать всякие поэтические строчки. Вхож в этот клуб был и студент теологического факультета Альбертины Иоганн Портатиус - будущий муж Анны Неандер.

Было и еще одно популярное местечко, куда любили наведываться члены поэтического кружка "Ревнителей бренности". Конечно же это была небольшая частная пивоварня, ведь разве можно представить себе настоящих немцев без пива. Владел пивоварней Каспар Штольценберг, и здесь, по некоторому личному мотиву, с пивом не связанному, студент Иоганн Портатиус бывал чаще всего.

Но вернемся к нашей прекрасной Анхен. Как уже писалось выше девочка родилась в 1615 году в семье пастора из Тарау. Но детство ее счастливым сложно назвать, мать ее умерла практически в год ее рождения, а сам пастор Мартин Неандер умер от чумы в 1629 году, когда Анхен была еще совсем юной девочкой. И вот она осталась совершенной сиротой. Опекунство над ней берет ее крестный - Каспар Штольценберг. Да-да, тот самый пивовар из Кёнигсберга, к которому так часто любили захаживать "Ревнители бренности". С этого момента Анхен навсегда покидает Тарау и переселяется в Кёнигсберг, где живет в доме своего крёстного.

Таким образом именно в Кёнигсберге переплелись судьбы всех четверых - Анхен Неандер и ее возлюбленного Иоганна Портатиуса, поэта Симона Даха, который затем напишет стихи в честь их венчания, и композитора генриха Альберта, первым написавшего для этих стихов музыку и первым, кто опубликовал эту песню в печатном издании в 1642 году в 5-м выпуске его «Арий». Нет никаких достоверных оснований считать, что сам Симон Дах испытывал к Анхен любовные чувства. Это была просто очередная, одна из многих, работа "на случай".

В сентябре 1636 года Анна Неандер и молодой пастор Иоганн Портатиус повенчались в Кафедральном соборе Кёнигсберга. А не в кирхе святой Катарины в Тарау, с этим местечком были связаны ее первые годы, но никак не настоящее. Все ее друзья и знакомые были в Кёнигсберге, а будущий муж получил назначение в Тремпен (ныне поселок Новостроево Озерского района), куда вскоре и должна была отправиться молодая пара. На церемонии в Кафедральном соборе присутствовало много народу, возможно там был и Симон Дах, и уж, конечно там был Генрих Альберт, ведь мы знаем, что в соборе он служил органистом. Ну а как же все-таки кирха в Тарау, неужели ее ничего не связывает с Анхен? Почему же, конечно связывает, и очень многое. Все ее детство, возможно лучшие его годы, ведь именно здесь, в этой кирхе, служил пастором ее отец. И эта кирха безусловно была ее вторым домом в те годы.

Анхен покинула Кёнигсберг и поселилась в Тремпене, пара обосновалась в пасторском домике. Затем Иоганна перевели пастором в Лаукишкен (ныне пос. Саранское Полесского района) и здесь в 1643 году у пары родился сын, которого назвали Фридрихом. Сам же Иоганн Портатиус в октябре 1646 года умирает в возрасте 36 лет, оставив Анхен с сыном одну...

Что касается поэта Симона Даха, то у него все складывалось как нельзя лучше. Он долгое время работает профессором поэзии в Альбертине, пять раз избирается деканом факультета, а зимой 1656 года становится ректором университета. Умер "отец прусской поэзии" правда довольно рано в 1659 году. На тот момент ему было 53 года. Похоронили его в профессорском склепе Кафедрального собора.

Анхен же прожила долгую жизнь... но право, наверное, не слишком счастливую. После смерти первого мужа в Лаукишкен приехал новый пастор - Кристоф Грубер. И они с Анхен венчаются. Для того времени не было ничего удивительного в том, что вместе с пасторским домиком к новому владельцу переходит и вдова бывшего. Впрочем в браке с Кристофом Анхен тоже прожила не слишком долго, вскоре умер и он. Приехал новый пастор - Мельхиор Байльштайн, и Анхен была обвенчана в третий раз. И также пережила и его...

Но все-таки какая-то совсем грустная история получается...Какой итог у любви прекрасной Анхен и молодого пастора Иоганна Портатиуса? Что осталось от этого союза любви, кроме высокой поэзии стихов и грустной прозы бытия? И тут мы можем вспомнить, что у пары был сын Фридрих, а у него две дочери - Анна Катарина и Элизабет. Проходит еще несколько поколений и в 1776 году на свет появляется Эрнст Теодор Амадей Гофман. Да, все верно, Анхен из Тарау родная прапрапрабабушка знаменитого композитора и писателя-романтика. Не случись любви Анхен и Иоганна и никогда бы не родился один из самых известных классиков немецкой литературы, а Петр Ильич Чайковский никогда бы не написал своего "Щелкунчика"...